donbass.org.ua | авторы и тексты | прислать работу | другие ресурсы | гэстбук


 

Семен Пудов

Несчастный случай

 

Часть 28. Сказание о вуфере

По форме, содержанию и предназначению вуфер напоминает простейшую акустическую систему, последние тридцать лет известную в народе как "рычалка" или низкочастотная колонка, но говорить так в присутствии Бухырина все равно, что сморкаться на простыню при даме (носом - я имею в виду). Кактус для Кастанеды, Борхес для графомана - вот что такое вуфер для Буха. И это не пустые слова, а очень даже наполненные звуком.

В двадцать восемь лет Юрий Владимирович Бухырин - сын сельского врача и учительницы этики - стал директором самого крупного и прибыльного ночного клуба в области. Не то, чтобы предел мечтаний, но с другой стороны, чего еще человеку надо?! Жена - с томным обликом Мерилин Монро, дочка - растет. Машина? Через год после открытия клуба Бухырин сменил подержанный Мерседес на Кадиллак 92-го года. Дом? Хорошо! Бухырин купил четырехкомнатную квартиру на окраине города и к исходу второго года работы клуба содеял такой ремонт, что теща - не последний человек в родном селе - приехав в гости, лишь сокрушенно вздохнула и сказала: "Ну, зять!.. уделал!". Любовницы? Про всех не знаю - не скажу, но то, что Вита, преподаватель дефиле и до того совершенная модель девушки, что даже меня до стихов прошибло, часами сидела на втором этаже, ожидая приезда Бухырина и вызывая своим присутствием странные миграции охранников, барменов и плотников, это точно. Вроде бы все было у Бухырина, не было только одного - безмятежного состояния блаженства. Возбуждение нейронов, ответственных за радость бытия, случалось в организме Буха столь же редко, как и в молодые годы, когда он, твердо решив стать большим человеком, забросил спорт, институт, вино и женщин.

Когда вдруг удается осуществить заветную мечту, неважно какую - совершить кругосветное путешествие или попасть окурком в урну с десяти шагов, человек, испытав краткий приступ эйфории, начинает ломать голову над тем, почему он по-прежнему не счастлив. Выход в таких случаях один - придумать себе новую цель, своей изначальной недостижимостью дающую хорошую возможность коротать время до вечности и, что самое главное, быть при этом счастливым. Одни в таких случаях начинают с детским азартом коллекционировать спичечные этикетки острова Мадагаскар, другие изобретают свой стиль одежды, третьи молятся на все, что видят и так далее. Сосед Бухырина, например, был известен тем, что в свободное время сочинял стихи вроде:
Секонд хэнд - вторые руки!
Для кого-то просто муки,
А для всех людей вокруг -
Это просто лучший друг!
а затем, заплатив относительно небольшие деньги, публиковал их стотысячным тиражом в разделе реклама.

Бухырин такими глупостями не занимался, у него были свои представления о прекрасном. Одевался Бух готически просто: зимой и летом ходил в черных вельветовых джинсах, облегающих его худые ноги, черной футболке летом и черной кожаной куртке с тиснением "Harley Davidson" зимой. Носки его черных туфлей были квадратны как кирпичи, в строгом соответствии с модой сельских вечеринок в Калифорнии тридцатых годов.

Его новой целью был идеальный свет, при этом средства - техобеспечение и осветитель Роман - страдали, иногда очень шумно. Особенно много шуму было, когда Роману на ногу поставили десятипудовый блок питания лазерной установки (случайно). Дело медленно, но верно шло к грыже, если бы весной не случился в клубе очередной праздник пива.

Ну праздник и праздник. Мы облепили в зале и на сцене все выступающие поверхности рекламой и в ожидании дальнейших указаний удалились в бильярдную (В зале с часу дня шла репетиция, Михей и Джуманджи четыре часа терзали суку-любовь и диджея-Брома в поисках утерянного звука). К шести часам любой неудачный удар по шару уже назывался не иначе как "с-с-сука-любовь!", а в половине седьмого в бильярдную зашел Бухырин и объявил, что теперь точно знает, чего ему не хватает в жизни.

После командировки мы сделали для клуба две колонки по образу и подобию английских, во время ходовых испытаний разбившие стакан кока-колы. Бухырин сказал: "Да!!" и через неделю мы уже помогали какому-то крупному светилу в области звука разбирать Кадиллак.

Из какой черной дыры вылезло это светило, я не знаю, помню только, что пришло оно через три дня после пуска колонок, мы как раз тягали их по залу, посмотрело на первоисточники и сказало:

- Каменный век! Сейчас так уже никто не делает.

- А ты видел, сколько там внутри отражателей и всякого такого?! - возмутился Валера.

- Видел, - заверило Валеру светило. - Потому и говорю, такого же результата можно добиться намного проще. Я изобрел особую систему расчета, простая и удобная формула, мир узнает - вздрогнет.

Подошел Бухырин и они удалились в офис потрясать мир.

На следующий день Бух и светило отправились в город покупать самые лучшие динамики и специальный провод (94 гривны за метр), который необходимо подсоединять от динамика к усилителю только по ходу надписи, в противном случае, качество передачи звука резко падает. А вечером по клубу распространилось таинственное слово "вуфер".

Автомобиль не консерватория, акустические характеристики салона при производстве автомобиля учитываются в последнюю очередь. А если добавить к этому то, что секрет акустического расчета до сих пор скрывается под руинами древнегреческих театров, станет ясно, какую трудную задачу поставил перед собой Бухырин, но его это нисколько не пугало. После того как мы сделали второй вуфер, занимавший уже половину багажника, Бухырин обратился к другому не менее крупному специалисту по звуку. Тот посмеялся над первым и объяснил что в автомобильном вуфере самое главное - конденсатор. С этим специалистом Бух ездил покупать новые провода сечением в мизинец и усилители с золотыми контактами. Новые провода стоили еще больше - 126 гривен за метр, но и это не помогло. Звук, прижимающий неосторожных пассажиров к переднему сиденью, по-прежнему не удовлетворял Буха и мы продолжали раз в неделю, забыв о сканерах, отвезенных в капремонт, лепить чудо-вуфер.

Бухырин часто наблюдал за ходом работ. Иногда приходили знакомые Буха - полулысые пузыри в черных одеяниях. Бух подробно рассказывал каждому о вуфере и увлеченно жестикулировал, но проткнуть такого пузыря было не просто. У них уже были вуфера в машинах, причем с более мощными динамиками. Бухырин, услышав, что кому-то сразу удалось добиться идеального звука, лишь скептически улыбался. Он познал истину и не собирался делиться ею с окружающими.

Мы переделывали короб, врезали фаза-инвертор, меняли угол наклона инвертора, выбрасывали его, вставляли другой большего диаметра, вынимали и вставляли новый из другого материала. Помимо внутреннего совершенства мы работали также над внешним обликом вуфера: добавляли заклепки, утапливали конденсатор и усилители, прятали вентиляторы, меняли форму боковых лопастей.

Во время всей этой возни я понял только одно: вуфер - это, конечно, некая высшая истина, неиссякаемый источник радости и наслаждения, но мне на это насрать. Может быть когда-нибудь потом, когда у меня будет красавица жена, умница дочь, квартира там, машина и лучшие девочки города будут робко топтаться у двери моего офиса, может быть тогда я и захочу познать высшую истину, а пока в вуфере мне нравится только одна деталь - стабильные чаевые 40 гривен за вечер.


- Надо ж! Два месяца терпел, а теперь, видать, припекло, решил отметить открытие боулинга новым вуфером, - предположил я, прикручивая крышку.

- Тебе все шутки, а я уже беспокоиться начал, - ответил Валера. - Сорок гривен каждую неделю пропадает! Ни пива попить, ни погулять как следует.

- А зарплата?!

- Зарплату, считай, жена получает, мне с нее никакой радости нету. Одна отдушина - вуфер.

Во двор вышел Директор, правой полусогнутой сжимая телефон:

- Привет работникам пилы и топора!

- Здравствуйте-здравствуйте!

- Что это вы за ящик делаете, опять Кио приезжает?!

- Не-е, это вуфер.

- А-а-а! - Директор понимающе кивнул. - В стриптиз-бар?!

- До стриптиза еще далече. Бухырину в машину.

- Тараса не видели?

- Видели - в фойе сидит, колено чешет.

- Я про водителя своего спрашиваю.

- А-а. Вроде уехал куда-то.

- Вот сучий отрок! Сказал же ему: "жди"! Ну, он еще приедет!..- Директор сплюнул и вернулся в помещение.

Через пару минут открылась дверь электрощитовой и оттуда вышел Гена.

- Привет, мужики!

- Привет.

- На кого это тут Тырся орал, не на меня?

- Нет, водителя искал.

- О! Это вы мне будку делаете?!

Будкой Гена доставал меня уже год, но недавно я придумал классную отмазку:

- Гена! Я ж тебе говорил сначала чертеж, потом будка, чтоб не было никаких претензий, знаю я вас. Делали в прошлом году Директору перегородку, да сдуру спросили какой ширины дверной проем делать. Тырся и сказал: "Я тут дорогих гостей встречать буду, так чтоб с распростертыми объятиями пройти можно было". Мы потом два раза переделывали.

- Ладно-ладно, пошутил я. Не нужна мне будка. Сдохла уже собака.

- Постой, Гена, а что у тебя за собака была? Бультерьер?!

- Издеваешься?!

- Почему издеваюсь?! Спрашиваю просто. Тебе что - гроб нужен, или крест?

- Ящик мне нужен под холодильник.

- Это зачем?

- Кухня маленькая, а картошку хранить где-то надо.

- Логично! - согласился Валера.

- Так как насчет ящика?!

- Ну, ты идею понял, сначала чертеж - потом ящик, - поддержал меня Валера.

- Ох вы и бюрократы!.. А это что?! - Гена ткнул пальцем в обрезок пластиковой трубы, торчащий из вуфера. Что-то знакомое!

- Это, Гена, фазаинвектор.

- Что такое фазаинвертор я и без тебя знаю! Труба мне эта знакомая, где-то я уже такую видел.

- Я бы очень удивился, если б ты не видел, корейцы все провода в кегельбане в такие трубы заводили.

- Ну, точно! - Обрадовался Гена. - Только подождите… это ж - канализационные трубы!

- Ну и что?! Не пойму, что тут странного.

- Ну вы даете! Люди в эти трубы срут, а вы их в колонку, вставляете! Фу!! Как можно слушать музыку из такой трубы?!

- Тут, Гена, какое дело, ты ведь своим хоботом не только мочу отливаешь, а и удовольствие получаешь, так и с трубой. Понимать надо.

- Все равно - дерьмо! - Гена посмотрел на красный трейлер, въезжающий во двор, и добавил. - Кока-кола ваша - тоже дерьмо!

- Ребята! Вы здесь?! Вот как хорошо! - Давыдович, вышедший за накладными, направился к нам. - Ящики отнесете?!

- А много?

- Да какой там много, всего сорок штук!

- Ничего себе, сорок штук!

- О-о-о! Да вы молодые, здоровые, кровь с молоком, раз-раз и отнесли!

- Нет, Давыдович, сейчас никак.

- Ух какой хороший ящик! Мне на дачу такой нужен!

- Музыку будете слушать?!

- Какая музыка, если облегчиться негде! Я уже не молодой - под кустами прятаться. А такой ящик мне очень бы подошел! Вот только дырку побольше и эта наклонная плоскость ни к чему, сидеть не удобно.

- Ну! И я им то же самое говорю, - подтвердил Гена.

- Давыдович! Вы чего ребят от работы отвлекаете?! - В воротах показался Бухырин с черным целлофановым пакетом.

- Я, наверно, пошел, - сказал Гена, быстро удаляясь в щитовую.

- Да где ж я их отвлекаю?! Я как раз наоборот, - Давыдович всплеснул руками. - Хочу, чтоб они размялись…

- Вы это бросьте. Возьмите инструкторов в боулинге.

Давыдович, громко ругая свою честность и порядочность, ушел в боулинг.

- Много вам еще?! - поинтересовался Бух.

- Поклеить осталось.

- Держите, - Бухырин протянул пакет. - Сегодня закончите?!

- Еще как! - я вытер пот со лба и стряхнул его на асфальт.

- Жарко?!

- Не то слово! - я посмотрел на водителя, выгружающего ящики с кока-колой.

- Сейчас бармен принесет выпить, - Бух направился к входу.

И действительно - через пару минут прибежал бармен с двумя запотевшими бутылками кока-колы.

- Как правильно подметил Сократ в своих дневниках: "Человек звучит гордо только тогда, когда делает вуфер", - я откупорил о верстак бутылку, слегка взболтнув, запрокинул ее и ощутил приятное покалывание в горле и противный визг в ушах.

- Пи-и-и…ц!!! - из машины, остановившейся в десяти сантиметрах от верстака, выскочила Таня.

- Что такое, Таня?! Что случилось?!

- Нет, вы видали, что творится?!! - Таня подошла к разбитому стеклу возле задней двери.

- Где это ты?!

- Если б я!! Какой-то мудак среди бела дня машину украсть хотел. Хорошо я сигнализацию услышала, проснулась. В мастерской тоже какие-то мудаки сидят… А что вы тут делаете?

- Вуфер.

- А шкафчик?!

- Шкафчик завтра.

- Сегодня - никак?

- Никак!

- Хорошо, не буду вам мешать.

- Подожди, Таня…- мне стало стыдно за фанеру. - Очень удобная дырка. Давай туда бруски положим.

- Какие бруски?

- Ванну зашивать надо?!

- А как же!

- Уж не думаешь ли ты, что я буду это делать из обычной сосны? Специально для тебя…

- Я про стекло думаю. Сами засунете?! А то мне некогда.

- Ладно, иди - работай.

Когда Таня ушла, затмевая задницей солнце, Валера вздохнул и сказал:

- Да-а-а! Тяжелый случай. Долго тебе еще?

- Может, месяц, а может и два, не знаю, как получится.

- Платит хоть хорошо?!

- Хорошо, но мало, - соврал я.

- Правильно я все-таки сделал, что не согласился.

- А она что, сначала к тебе подходила?

- Да. Было дело. Танька сначала к Буху пошла, говорит: "Помогите вдове, хочу ремонт закончить". Ну, Бух отмазался, говорит: "У нас благотворительный фонд не безразмерный, государственные органы плодятся и размножаются без всякого представления о морали. И всем давай, не то закроют, а грамоты уже некуда девать. Пойди к пацанам, может, что и решишь, в частном порядке". Ну, Танька в бытовку завалила и начала плести кружева…

- Ну а ты что?! - не выдержал я.

- А что я?! - Валера почесал переносицу. - У меня жена молодая, ребенок маленький. Мне эти приколы ни к чему. Мне бы дома ремонт закончить. Я ее к тебе отправил.

 

Часть 29. Волшебная сила искусства

Не то, чтобы Валера открыл мне глаза на суть вещей или поведал страшную тайну, но мне расхотелось портить редкий выходной визитом к Тане, да и вообще продолжать ремонт. Однако менять что-либо было уже поздно. Я не просто дал слово, а за два месяца навалил их такую кучу, что в случае отказа от этих слов меня ожидал если не конец света, то конец работы в клубе (не люблю, когда женщины испытывают на мне новые способы обработки древесины).

В горэлектротранспорте, медленно перемещавшем меня по направлению к Тане, я размышлял об относительно честных способах прекращения ремонта, исключая изнасилование и убийство. Мои мозги игривостью шампанского не отличаются, за два часа я смог придумать только три возможных, хотя и маловероятных варианта развития событий:
1. Таня получает новую квартиру, например, выигрывает в какую-нибудь из кухарских лотерей.
2. Таня выходит замуж.
3. Еще каким-то образом Таню перестает интересовать ремонт, ну там, некая высшая истина наподобие вуфера взбудоражит ее сознание.

Тани дома не было. Я довольно быстро повесил шкафчик. Вся операция, включая заваривание кофе и падение со стиральной машины, заняла меньше часа. Я закурил сигарету, посмотрел на шкафчик и понял, что есть еще один способ закончить ремонт: можно все делать на шару. Но, к сожалению, этот способ для меня еще противнее, чем изнасилование или убийство. Я докурил сигарету и принялся перевешивать проклятый ящик.

Когда я убрал табуретку со стиральной машины, лязгнула входная дверь и из прихожей донесся голос Тани:

- Денис, ты дома?!

- А как же!

- Хочешь?! - на пол шлепнулись тапки. - Я тебе помогу ящик вешать?!

- К сожалению, нет, - я сел в угол и уменьшил громкость приемника.

- Ты, если что, говори, не стесняйся, я мужу всегда помогала!

- Слишком поздно.

- Что, уже?! - Таня вышла на кухню и недоверчиво потрогала шкафчик.

- Да, мать, готово! Собирай на стол. Неси водку, сгущенку, повидло, будем конец ремонта обмывать!

- Как конец?! Опять конец?! - Таня села к столу и отхлебнула кофе. - А спальня, а ванная - я ж палки привезла?!

- Не получится.

- Почему?!..

- ДСП надо заказывать.

- Так, давай, я поеду - закажу, я же знаю где!!

- Это я тоже знаю…Дело не в этом.

- А в чем?!

- Ты продавщицу ДСП хорошо помнишь?!

- Хорошо.

- Обратила внимание на ее нос?!

- Обратила, расквасил его, будь здоров!

- Я не про то. Нос у девочки очень характерный. Такие носы попадаются в нашей местности не часто, родина таких носов - священная земля Палестины.

- Ну и что?!

- А то, что девочке с таким носом на пальцах свою правоту не докажешь. Убедить представителя этой нации можно только с помощью сухих, точных цифр.

- Каких цифр? Денис не темни, опять какую-то х…ню городишь!

- Отнюдь. С помощью цифр, покрывающих раскроечный лист, как звезды небо.

- Чертежи нужны, что ли?!
- Вот-вот. А чертежей пока нет. Надо как минимум пару дней посидеть, подумать. Закончим кегельбан - тогда.

- Ну Дениска-а! Ну ми-илый! Я же знаю, ты можешь! Сделай сегодня, а?! Я сама поеду закажу! - Таня навалилась грудью на стол и глубоко задышала, чтобы я смог наблюдать красоту движения ее молочных желез в разрезе платья.

- Ну-ну! - я не выдержал и отвел взгляд. - Не напрягайся. Тоже мне - Анна Каренина. Меня высоким искусством не проймешь. Знаем мы эти штучки!

- Какие штучки?! - удивилась Таня и оправила платье.

- Такие! Мне Тырся все рассказал!

- Ага! Значит, и про подлог рассказал и про то, как курей на бутафорию списывал?!.. - тут последовала длиннейшая лекция на тему: "Есть ли жизнь в буфете?" по ходу которой Таня очень убедительно доказывала что в буфете все есть, только жизни нет, причем, в качестве аргументов использовала малопонятные счета, отписки, заборный лист и прочую чепуху.

С первых слов уловив основную суть, я отключился и лишь согласно кивал, когда Таня повышала интонацию. Постепенно слова "буфет" и "театр" сменились "баром" и "клубом", в остальном содержание лекции не изменилось. Таня читала свой монолог по всем правилам декламаторского искусства, используя все тонкости мимики и жеста и все сильнее убеждая меня в том, что настоящая актриса - не та, которая имеет соответствующую бумажку и десяток сыгранных ролей, а та, которая наиболее естественно играет саму себя, то есть женщину…

- Так я завтра заеду?! - Таня расстегнула и застегнула пуговицу на моей рубашке.

- Куда?

- В клуб. Ты ж завтра работаешь?!

- Ну да. А зачем?

- За чертежами.

- А почему ты решила, что я их сделаю?!

- А чего ты кивал - сидел?!

- Да? Ну… заезжай.


На следующий день Таня позвонила в 8.07, я чуть сырком не подавился от неожиданности:

- Ты чего не спишь?!

- Нарисовал?!

- Ну дык!!

- Ой, Денис, какой ты молодец! Ты вечером приедешь?!

- А ты что?!

- Я не могу сегодня!

- И я не могу…

- Дени-ис!!..

- Не знаю. Посмотрю. Пока, - я отдал трубку охраннику и подумал, что никогда, наверно, не научусь разговаривать с женщинами.

После шести смотреть стало не на что, Барби ушла домой, и я в десять часов поехал к Тане.

Долго засиживаться я не собирался, думал отдать чертежи и валить домой. Неделя ожидалась горячая, на новом баре повесили плакат с аршинными буквами:

ДО ОТКРЫТИЯ БОУЛИНГА ОСТАЛОСЬ

ДНЕЙ

и съемной цифрой 6, хотя по расчетам техобеспечения работы было дней на пятнадцать.

Сначала все шло хорошо, определив по свету, звуку и запаху, что Таня на кухне, я вошел туда, и сказал:

- Так! Я не надолго, у меня - дела!

Таня не стала возражать, просто подняла на меня глаза и спросила:

- Поешь?!

- Поесть - это дело… Есть я люблю, - я забрался в угол и смотрел, как Таня наваливает полную тарелку жареной картошки, кладет сбоку сосиски, сверху яичницу, заливает все это дело кетчупом и посыпает какой-то приправой из темно-зеленого пузырька. - Мне даже иногда кажется, что есть я люблю больше, чем ходить...

- Пиво будешь?

- Н-н-наливай! - я выложил на стол папку с чертежами, посулил Тане здоровья, хорошего жениха и сосредоточился на поглощении пищи.

Таня тем временем просматривала чертежи.

- А это что?! - спросила она, доставая мятый листок с прописными буквами.

- А-а, это?! Это, мать, стихи!

- Какие стихи?

- Такие, - я растянул губы в ухмылку. - Сама не видишь, что ли? Любовные. Каюсь - согрешил в начале ремонта. Больше не повторится.

Таня, сощурив глаза, прочитала стихи, но на этот раз своего мнения не высказала, только предложила еще пива. Я не стал отказываться.

После второй бутылки мне захотелось покурить и поговорить. Оказалось, что напряжение, сковывавшее все группы мышц, когда я оставался наедине с Таней, легко снимается пивом. Жаль, я раньше не знал.

Я выдыхал дым то через правую, то через левую ноздрю, пускал кольца и рассуждал о тонкостях взаимоотношений между мужчинами и женщинами. Таня с интересом слушала, изредка поправляя халат. Вскоре у меня пересохло в горле и я поинтересовался, нет ли в этом доме еще пива.

- Чего ж нет?! Есть, только теплое.

- Не беда. Теплое пиво - для похудения первое дело!

- Правда?!

- Правда. Только тебе-то что?! У тебя и так фигурка… точеней, чем у черной королевы.

- Думаешь легко?! - Таня встала из-за стола. - Каждый день качаюсь.

- Так это твои гири на балконе?!

- Не, от мужа остались, - Таня подошла к новому шкафчику. - Я пресс качаю.

- А-а-а!.. - я запустил левую руку под корейскую рубашку и пощупал складку на животе, пытаясь вспомнить, когда последний раз держал в руках спортивный снаряд. По всем расчетам выходило, что три года назад, когда играл в "Дартс".

Таня достала пиво и мягко прикрыла дверцу:

- Хороший шкафчик получился!

- А чего б жеш ему быть плохим?! Тут тебе и саморезы, и конфермат и ручки по пять рублей, и затычки культурные, не то, что в спальне - на белом шкафу черные затычки.

- Почему черные?! - удивилась Таня.

- Сам не знаю. Все смотрю-смотрю - не пойму, то ли дизайнер - чайник, то ли сборщик - дальтоник.

- Никогда там не было черных затычек.

- Та я тебе говорю! Может, поспорим?!

- Давай! - Таня, не выпуская из рук бутылки, резво стартовала.

Я тоже подорвался. В темном зале маяком мне служила Танина задница. Мы вошли в спальню и Таня включила торшер (вместо светильника на потолке висело здоровенное зеркало). Я замер возле трехместной кровати. От Таниного запаха, в спальне особенно сильного, у меня закружилась голова. Как-то так получилось, что за четыре месяца я впервые был в этой спальне вместе с Таней…

- Ну что?! - Таня толкнула меня локтем.

- А? - я с трудом оторвал взгляд от кружевов трусиков, украшавших подушку.

- Где твои черные затычки?!

Я посмотрел на боковую стенку шкафа, там действительно были белые затычки.

- Стоять!! - я забрал у Тани бутылку. - Я обычно сплю в Надиной спальне и речь веду о другом шкафу. Пошли!

Я схватил Таню под локоть и потащил в Надину спальню, где на таком же шкафу были черные затычки.

- Ну что, проспорила?!

- А на что мы спорили?

- У-у! мать… - я даже не сумел толком представить, что можно попросить, но мне уже сделалось хорошо, душа отправилась на Олимп, погонять богов опухших от чрезмерного употребления амброзии. Я застеснялся и покраснел, как школьница на уроке ботаники. - С тебя медленный танец при свечах.

Таня, приспустив веки и приподняв подбородок, посмотрела мне в глаза сказала:

- Идет! Закончишь ремонт, тогда не только потанцуем…

Так она сказала, а может и нет. Взгляд этот… Я с трудом погасил искру эмоций в центральной проводке и, поправив несуществующий ремень, поинтересовался:

- Зачем же ждать до конца?

- Ты ведь куда-то спешил?

- Я?!.. Да, действительно. Пора мне… поеду. У тебя как с деньгами?

- Нормально.

- На ДСП хватит?

- А сколько надо?

- Гривен двести.

- Во! А меня столько нету!

- Я приблизительно так и думал. И как ты собираешься покупать ДСП?!

- Не знаю, - честно призналась Таня.

Я ощупал карманы, но ничего сверхъестественного не нашел. Сорок семь гривен - ни туда, ни сюда.

- Заедешь завтра в клуб, возьмешь у меня деньги. Поняла?!

Таня согласно кивнула.

 

Часть 30. Проза жизни

Утром я отстегнул Тане триста гривен и постарался забыть о ремонте как минимум на неделю. Бухырин карающим мячом носился по кегельбану и всем своим видом показывал, что из-за нерасторопности техобеспечения боулинг несет страшные убытки. К полудню даже я забегал, как официант в предвкушении обильных чаевых. А в пять часов позвонила Таня и я сразу же выбился из набранного темпа.
- Денис!.. - сказала она и замолчала.
По тону я понял, что случилось невозможное, но боялся в это поверить. Таня продолжала молчать.
- Я слушаю, говори.
- Ты приедешь сегодня?..
- Приеду.
- Во сколько?
- Трудно сказать, как работа пойдет.
- Если не сможешь - не приезжай!
- Хорошо! Извини, мне сейчас некогда.
Я кинул трубку охраннику и скрылся от приближающегося Буха в подвале.
Вот оно! Наконец-то! Сама позвонила! А сказать стесняется. Правильно, ничего и не надо говорить. Все и так ясно.
Я еле дотерпел до половины двенадцатого, пока Бух не отчалил, и полетел к Тане.
Неожиданно на моем пути к долгожданному счастью возникла преграда, входная дверь не открывалась. Я звонил, тыкал ключом в замочную скважину, поворачивал ключ туда-сюда, все напрасно. Я бессильно хлопнул по двери ладонью, дверь приоткрылась и в щель высунулась Танина голова потерявшая всякое понятие о завивке.
- Денис!.. ты подожди не заходи. - Таня снова закрыла дверь.
Я и не пытался. Судя по груди, бедру и другим частям тела, доступным для обозрения, Таня была абсолютно голая, а выражение лица не оставляло сомнений в том, что она еще и пьяная. Пока я соображал, что это значит, Таня снова открыла дверь. На этот раз на ней была белая футболка с чикагскими быками. Таня молчала, опустив голову.
Я вошел в квартиру и нечаянно наступил на черные джинсы с кожаным ремнем, осевшие у порога. На джинсах лежал черный туфель с квадратным носком, второй завалился набок перед закрытой дверью в зал…
Но больше всего меня удивила спокойная реакция Балдахинова. Напевая "А в ко-омнатах наших… лежа-ат комиссары", Балдахинов вышел на кухню, обозрел пустой стол, развалился на мягком уголке, закурил сигарету и предложил Тане. Таня молча покачала головой и села рядом, сжав ноги и накручивая из низа футболки жгуты. Пока я косил глазом на пилюли сосков, проступающие через тонкую футболку, Балдахинов завязал непринужденную беседу с Таней.
- Ну, мать! Рассказывай, что стряслось.
- Я думала…
- Не цепляй у официантов вредные привычки! Думала она. Обычно, если люди звонят и не могут сказать ничего внятного, значит, им этот человек зачем-то нужен. В противном случае они не звонят.
- Думала, ты раньше приедешь.
- Раньше я не приеду никак, потому что раньше у меня куча работы, а в следующий раз, перед тем как звонить, крепко подумай.
- Хорошо… - Таня, продолжая рассматривать коленки, натянула футболку так, что грудь чуть наружу не вывалилась.
Балдахинов не спеша курил сигарету, Таня молча разглаживала морщины на футболке.
- Ладно. Отдыхай. Пойду я… - Балдахинов встал.
Таня тоже встала и направилась к выходу, на дерматине седушки заблестели два пятна от вспотевших ягодиц и мутная капля посередине…
И тогда я не выдержал. Глаза заволокло туманом. Схватил эту с-суку за волосы, повернул лицом к себе, а другой рукой достал лопавшийся от перегрузки член. Она выпучила глаза и, одной рукой вдавливая футболку между ног, второй рукой попыталась избавиться от захвата, я сильнее сжал волосы, у нее на глазах выступили слезы.
- Шо, б-лядь!! Испугалась?! Не ссы, не выебу! Хочу, чтоб ты просто посмотрела! - Я начал дрочить, пачкая ладонь белесой вонючей смегмой. - Хорошая ты, да?! Любовь ищешь?! Так на тебе!!! - больше всего на свете я хотел кончить ей в морду, гладкую красивую морду. По спинному мозгу поднялась волна возбуждения, член забился в конвульсиях, она от испуга открыла рот, а я, не в силах сдержаться, закрыл глаза…
Когда я открыл глаза, Балдахинов нудно объяснял Тане, где еще можно заказать ДСП. Таня смотрела на Балдахинова снизу вверх раскрыв рот. Я рвался уйти, но Балдахинов делал все чертовски медленно, витиевато попрощался и не преминул на выходе протереть подошвы туфлей джинсами.

Никакого Кадиллака возле дома Тани не было.

 

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11


Черкнуть отзыв автору
proza.donbass.org.ua
donbass.org.ua



Украинская баннерная сеть

TopList

Hosted by uCoz